Всё о Чехове - Публицистика - Остров Сахалин - Страница 96
Мне
не приходилось слышать на Сахалине ни про какие эпидемии; можно сказать,
что за последние 20 лет их не было тут вовсе, кроме, впрочем,
эпидемического конъюнктивита, который наблюдается и в настоящее время.
Ген. Кононович разрешил принимать больных инородцев в окружной
лазарет и содержать их тут на счет казны (приказ 335-й 1890г.). Прямых
наблюдений над болезненностью гиляков у нас нет, но о ней можно составить
себе некоторое понятие по наличности болезнетворных причин, как
неопрятность, неумеренное употребление алкоголя, давнее общение с
китайцами и японцами*, постоянная близость собак, травмы, и проч. и проч.
Нет сомнения, что они часто болеют и нуждаются в медицинской помощи, и
если обстоятельства позволят им воспользоваться разрешением лечиться, то
местные врачи получат возможность наблюдать их поближе. Медицина не в
силах задержать рокового вымирания, но, быть может, врачам удастся изучить
условия, при которых наше вмешательство в жизнь этого народа могло бы
принести ему наименее вреда.
_______________
*Наши приамурские инородцы и камчадалы получили сифилис от китайцев
и японцев, русские же тут ни при чем. Один китаец, купец, большой любитель
опия, говорил мне, что одна бабушка, то есть жена, живет у него в Чифу, а
другая бабушка, родом гилячка,- около Николаевска. При таких порядках
нетрудно перезаразить весь Амур и Сахалин.
О характере гиляков авторы толкуют различно, но все сходятся в одном,
что это народ не воинственный, не любящий ссор и драк и мирно уживающийся
со своими соседями. К приезду новых людей они относились всегда
подозрительно, с опасением за свое будущее, но встречали их всякий раз
любезно, без малейшего протеста, и самое большее, если они при этом лгали,
описывая Сахалин в мрачных красках и думая этим отвадить иностранцев от
острова. Со спутниками Крузенштерна они обнимались, а когда заболел
Л.И.Шренк, то весть об этом быстро разнеслась среди гиляков и вызвала
искреннюю печаль. Они лгут только когда торгуют или беседуют с
подозрительным и, по их мнению, опасным человеком, но, прежде чем сказать
ложь, переглядываются друг с другом- чисто детская манера. Всякая ложь и
хвастовство в обычной, не деловой сфере им противны. Помнится, как-то в
Рыковском два гиляка, которым показалось, что я солгал им, убедили меня в
этом. Дело было под вечер. Два гиляка- один с бородкой, другой с пухлым
бабьим лицом- лежали на траве перед избой поселенца. Я проходил мимо. Они
подозвали меня к себе и стали просить, чтобы я пошел в избу и вынес оттуда
их верхнее платье, которое они оставили у поселенца утром; сами они не
смели сделать этого. Я сказал, что я тоже не имею права входить в чужую
избу, когда нет хозяина. Помолчали.
-Ты политичка (то есть политический)?- спросил меня гиляк с бабьим
лицом.
-Нет.
-Значит, ты пиши-пиши (то есть писарь)?- спросил он, увидев в моих
руках бумагу.
-Да, я пишу.
|