Всё о Чехове - Публицистика - Остров Сахалин - Страница 169
Помнится, записывая в
одной избе татарского мальчика трех лет, в ермолке, с широким расстоянием
между глазами, я сказал ему несколько ласковых слов, и вдруг равнодушное
лицо его отца, казанского татарина, прояснилось, и он весело закивал
головой, как бы соглашаясь со мной, что его сын очень хороший мальчик, и
мне показалось, что этот татарин счастлив.
Под какими влияниями воспитываются сахалинские дети и какие
впечатления определяют их душевную деятельность, читателю понятно из всего
вышеописанного. Что в России, в городах и деревнях, страшно, то здесь
обыкновенно. Дети провожают равнодушными глазами партию арестантов,
закованных в кандалы; когда кандальные везут тачку с песком, то дети
цепляются сзади и хохочут. Играют они в солдаты и в арестанты. Мальчик,
выйдя на улицу, кричит своим товарищам: "равняйсь!", "отставить!" Или же
он кладет в мешок свои игрушки и кусок хлеба и говорит матери: "Я иду
бродяжить".- "Гляди-кось, часом солдат подстрелит",- шутит мать; он идет
на улицу и бродяжит там, а товарищи, изображающие солдат, ловят его.
Сахалинские дети говорят о бродягах, розгах, плетях, знают, что такое
палач, кандальные, сожитель. Обходя избы в Верхнем Армудане, я в одной не
застал старших; дома был только мальчик лет 10, беловолосый, сутулый,
босой; бледное лицо покрыто крупными веснушками и кажется мраморным.
-Как по отчеству твоего отца?- спросил я.
-Не знаю,- ответил он.
-Как же так? Живешь с отцом и не знаешь, как его зовут? Стыдно.
-Он у меня не настоящий отец.
-Как так- не настоящий?
-Он у мамки сожитель.
-Твоя мать замужняя или вдова?
-Вдова. Она за мужа пришла.
-Что значит- за мужа пришла?
-Убила.
-Ты своего отца помнишь?
-Не помню. Я незаконный. Меня мамка на Каре родила.
Сахалинские дети бледны, худы, вялы; они одеты в рубища и всегда
хотят есть. Как увидит ниже читатель, умирают они почти исключительно от
болезней пищеварительного канала. Жизнь впроголодь, питание иногда по
целым месяцам одною только брюквой, а у достаточных- одною соленою рыбой,
низкая температура и сырость убивают детский организм чаще всего медленно,
изнуряющим образом, мало-помалу перерождая все его ткани; если бы не
эмиграция, то через два-три поколения, вероятно, пришлось бы иметь дело в
колонии со всеми видами болезней, зависящих от глубокого расстройства
питания. В настоящее время дети беднейших поселенцев и каторжных получают
от казны так называемые "кормовые": детям от одного года до 15 лет
выдается по 11/2, а круглым сиротам, калекам, уродам и близнецам по 3
рубля в месяц. Право ребенка на эту помощь определяется личным усмотрением
чиновников, которые слово "беднейший" понимают каждый по-своему*;
полученные 1 1/2 или 3 рубля тратятся по усмотрению отцов и матерей. Эту
денежную помощь, зависящую от стольких усмотрений и благодаря бедности и
недобросовестности родителей редко достигающую своего назначения, давно бы
уже следовало отменить.
|