Всё о Чехове - Публицистика - Остров Сахалин - Страница 4
Конвойный стоял среди этой кучи тел, держась обеими руками за
ружье, и тоже спал.
День был тихий и ясный. На палубе жарко, в каютах душно; в воде +18.
Такую погоду хоть Черному морю впору. На правом берегу горел лес; сплошная
зеленая масса выбрасывала из себя багровое пламя; клубы дыма слились в
длинную, черную, неподвижную полосу, которая висит над лесом... Пожар
громадный, но кругом тишина и спокойствие, никому нет дела до того, что
гибнут леса. Очевидно, зеленое богатство принадлежит здесь одному только
богу.
После обеда, часов в шесть, мы уже были у мыса Пронге. Тут кончается
Азия, и можно было бы сказать, что в этом месте Амур впадает в Великий
океан, если бы поперек не стоял о.Сахалин. Перед глазами широко
расстилается Лиман, впереди чуть видна туманная полоса- это каторжный
остров; налево, теряясь в собственных извилинах, исчезает во мгле берег,
уходящий в неведомый север. Кажется, что тут конец света и что дальше уже
некуда плыть. Душой овладевает чувство, какое, вероятно, испытывал
Одиссей, когда плавал по незнакомому морю и смутно предчувствовал встречи
с необыкновенными существами. И в самом деле, справа, при самом повороте в
Лиман, где на отмели приютилась гиляцкая деревушка, на двух лодках несутся
к нам какие-то странные существа, вопят на непонятном языке и чем-то
машут. Трудно понять, что у них в руках, но когда они подплывают поближе,
я различаю серых птиц.
-Это они хотят продать нам битых гусей,- объясняет кто-то.
Поворачиваем направо. На всем нашем пути поставлены знаки,
показывающие фарватер. Командир не сходит с мостика, и механик не выходит
из машины; "Байкал" начинает идти всё тише и тише и идет точно ощупью.
Осторожность нужна большая, так как здесь нетрудно сесть на мель. Пароход
сидит 12 1/2 местами же ему приходится идти 14 фут., и был даже момент,
когда нам послышалось, как он прополз килем по песку. Вот этот-то мелкий
фарватер и особенная картина, какую дают вместе Татарский и Сахалинский
берега, послужили главною причиной тому, что Сахалин долго считали в
Европе полуостровом. В 1787г., в июне, известный французский
мореплаватель, граф Лаперуз, высадился на западном берегу Сахалина, выше
48, и говорил тут с туземцами. Судя по описанию, которое он оставил, на
берегу застал он не одних только живших здесь айно, но и приехавших к ним
торговать гиляков, людей бывалых, хорошо знакомых и с Сахалином и с
Татарским берегом. Чертя на песке, они объяснили ему, что земля, на
которой они живут, есть остров и что остров этот отделяется от материка и
Иессо (Японии) проливами*. Затем, плывя дальше на север вдоль западного
берега, он рассчитывал, что найдет выход из Северо-Японского моря в
Охотское и тем значительно сократит свой путь в Камчатку; но чем выше
подвигался он, тем пролив становился всё мельче и мельче. Глубина
уменьшалась через каждую милю на одну сажень. Плыл он к северу до тех пор,
пока ему позволяли размеры его корабля, и, дойдя до глубины 9 сажен,
остановился.
|