Всё о Чехове - Публицистика - Из Сибири - Страница 7
- Месяца два назад приехала к нам из Омска мещанка с
ребеночком... Барыней одета, однако... Ребеночка она родила в Тюкалинске,
там и крестила; после родов-то в дороге разнемоглась и стала жить у нас
вот в этой горнице. Говорит, что замужняя, а кто ее знает? На лице не
написано, а паспорта при ней нет. Может, ребеночек незаконный...
-Не наше дело судить,- бормочет дедушка.
-Прожила она у нас неделю,- продолжает хозяйка,- потом и говорит:
"Я поеду в Омск к мужу, а мой Саша пусть у вас останется; я за ним через
неделю приеду. Теперь боюсь, как бы не замерз дорогой..." Я ей и говорю:
"Послушай, сударыня, бог посылает людям детей, кому десять, кому и
двенадцать, а меня с хозяином наказал, ни одного не дал; оставь нам своего
Сашу, мы его себе в сыночки возьмем". Она подумала и говорит: "Однако
погодите, я мужа своего спрошу и через неделю вам письмо пришлю. Без мужа
не смею". Оставила нам Сашу и уехала. И вот уж два месяца прошло, а она ни
сама не едет, ни письма не шлет. Наказание господне. Полюбили мы Сашу, как
родного, а сами теперь не знаем, наш он или чужой.
-Надо вам этой мещанке письмо написать,- советую я.
-Стало быть, надо!- говорит из сеней хозяин. Он входит в горницу и
молча смотрит на меня: не дам ли я еще какого-нибудь совета?
-Да как ты ей напишешь?- говорит хозяйка.- Фамилии своей она нам
не сказывала. Марья Петровна- вот и всё. А Омск, тоже сказать, город
большой, не найдешь ее там. Ищи ветра в поле!
-Стало быть, не найдешь!- соглашается хозяин и смотрит на меня так,
как будто хочет сказать: "Помоги же, бога ради!"
-Привыкли мы к Саше,- говорит хозяйка, давая ребенку соску.-
Закричит днем или ночью, и на сердце иначе станет, словно и изба у нас
другая. А вот, не ровен час, вернется та и возьмет от нас...
Глаза хозяйки краснеют, наливаются слезами, и она быстро выходит из
горницы. Хозяин кивает ей вслед, усмехается и говорит:
-Привыкла... Известно, жалко!
Он и сам привык, ему тоже жалко, но он мужчина, и сознаться ему в
этом неловко.
Какие хорошие люди! Пока я пью чай и слушаю про Сашу, мои вещи лежат
на дворе, в возке. На вопрос, не украдут ли их, мне отвечают с улыбкой:
-Кому же тут красть? У нас и ночью не крадут.
И в самом деле, по всему тракту не слышно, чтоб у проезжего
что-нибудь украли. Нравы здесь в этом отношении чудесные, традиции добрые.
Я глубоко убежден, что если бы я обронил в возке деньги, то нашедший их
вольный ямщик возвратил бы мне их, не заглянув даже в бумажник. На
почтовых я ездил мало и про почтовых ямщиков могу сказать только одно: в
жалобных книгах, которые я читал от скуки на станциях, мне попалась на
глаза только одна жалоба на покражу: у проезжего пропал мешочек с
сапогами, но и эта жалоба, что видно из резолюции почтового начальства,
оставлена без последствий, так как мешочек был скоро найден и возвращен
проезжему. О грабежах на дороге здесь не принято даже говорить.
|