Всё о Чехове - Пьесы - Леший - Страница 10
Ничего нет ужасного. Кушайте, maman, карасей.
Марья Васильевна. Но я хочу говорить!
Войницкий. Но мы уже пятьдесят лет говорим о направлениях и лагерях,
пора бы уж и кончить.
Марья Васильевна. Тебе почему-то неприятно слушать, когда я говорю.
Прости, Жорж, но в последний год ты так изменился, что я тебя совершенно
не узнаю. Ты был человеком определенных убеждений, светлою личностью...
Войницкий. О да! Я был светлою личностью, от которой никому не было
светло. Позвольте мне встать. Я был светлою личностью... Нельзя сострить
ядовитей! Теперь мне сорок семь лет. До прошлого года я так же, как вы,
нарочно старался отуманивать свои глаза всякими отвлеченностями и
схоластикой, чтобы не видеть настоящей жизни,- и думал, что делаю
хорошо... А теперь, если б вы знали, каким большим дураком я кажусь себе
за то, что глупо проворонил время, когда мог бы иметь все, в чем
отказывает мне теперь моя старость!
Серебряков. Постой. Ты, Жорж, точно обвиняешь в чем-то свои прежние
убеждения...
Соня. Довольно, папа! Скучно!
Серебряков. Постой. Ты точно обвиняешь в чем-то свои прежние
убеждения. Но виноваты не они, а ты сам. Ты забывал, что убеждения без дел
мертвы. Нужно было дело делать.
Войницкий. Дело? Не всякий, способен быть пишущим perpetuum mobile.
Серебряков. Что ты хочешь этим сказать?
Войницкий. Ничего. Прекратим этот разговор. Мы не дома.
Марья Васильевна. Совсем потеряла память... Забыла вам, Александр,
напомнить, чтобы вы перед завтраком приняли капли. Привезла их, а
напомнить забыла...
Серебряков. Не нужно.
Марья Васильевна. Но ведь вы больны, Александр! Вы очень больны!
Серебряков. Зачем же трезвонить об этом? Стар, болен, стар, болен...
только и слышишь! (Желтухину.) Леонид Степаныч, позвольте мне встать и
уйти в комнаты. Здесь немного жарко и кусают комары.
Желтухин. Сделайте такое одолжение. Завтрак кончился.
Серебряков. Благодарю вас. (Уходит в дом; за ним идет Марья
Васильевна.)
Юля (брату). Иди за профессором! Неловко!
Желтухин (ей). Черт бы его взял! (Уходит.)
Дядин. Юлия Степановна, позвольте вас поблагодарить от глубины души.
(Целует руку.)
Юля. Не за что, Илья Ильич! Вы мало ели...
Ее благодарят.
Не за что, господа! Вы все так мало кушали!
Федор Иванович. Что же, господа, теперь будем делать? Пойдем сейчас
на крокет пари держать... а потом?
Юля. А потом обедать.
Федор Иванович. А потом?
Хрущов. Потом приезжайте все ко мне. Вечером рыбную ловлю на озере
устроим.
Федор Иванович. Превосходно.
Дядин. Восхитительно.
Соня. Так позвольте же, господа... Значит, сейчас мы пойдем на крокет
пари держать... Потом пораньше пообедаем у Юли и этак часов в семь поедем
к Леш... то есть вот к Михаилу Львовичу. Отлично. Пойдемте, Юлечка, за
шарами. (Уходит с Юлей в дом.)
Федор Иванович. Василий, неси вино на крокет! Будем пить за здоровье
победителей.
|