Всё о Чехове - Пьесы - Вишневый сад - Страница 15
Гаев. Помолчи, Фирс. Завтра мне нужно в город. Обещали познакомить с
одним генералом, который может дать под вексель.
Лопахин. Ничего у вас не выйдет. И не заплатите вы процентов, будьте
покойны.
Любовь Андреевна. Это он бредит. Никаких генералов нет.
Входят Трофимов, Аня и Варя.
Гаев. А вот и наши идут.
Аня. Мама сидит.
Любовь Андреевна (нежно). Иди, иди... Родные мои... (Обнимая Аню и
Варю.) Если бы вы обе знали, как я вас люблю. Садитесь рядом, вот так.
Все усаживаются.
Лопахин. Наш вечный студент все с барышнями ходит.
Трофимов. Не ваше дело.
Лопахин. Ему пятьдесят лет скоро, а он все еще студент.
Трофимов. Оставьте ваши дурацкие шутки.
Лопахин. Что же ты, чудак, сердишься?
Трофимов. А ты не приставай.
Лопахин (смеется). Позвольте вас спросить, как вы обо мне понимаете?
Трофимов. Я, Ермолай Алексеич, так понимаю: вы богатый человек,
будете скоро миллионером. Вот как в смысле обмена веществ нужен хищный
зверь, который съедает все, что попадается ему на пути, так и ты нужен.
Все смеются.
Варя. Вы, Петя, расскажите лучше о планетах.
Любовь Андреевна. Нет, давайте продолжим вчерашний разговор.
Трофимов. О чем это?
Гаев. О гордом человеке.
Трофимов. Мы вчера говорили долго, но ни к чему не пришли. В гордом
человеке, в вашем смысле, есть что-то мистическое. Быть может, вы и правы
по-своему, но если рассуждать попросту, без затей, то какая там гордость,
есть ли в ней смысл, если человек физиологически устроен неважно, если в
своем громадном большинстве он груб, неумен, глубоко несчастлив. Надо
перестать восхищаться собой. Надо бы только работать.
Гаев. Все равно умрешь.
Трофимов. Кто знает? И что значит- умрешь? Быть может, у человека
сто чувств и со смертью погибают только пять, известных нам, а остальные
девяносто пять остаются живы.
Любовь Андреевна. Какой вы умный, Петя!..
Лопахин (иронически). Страсть!
Трофимов. Человечество идет вперед, совершенствуя свои силы. Все, что
недосягаемо для него теперь, когда-нибудь станет близким, понятным, только
вот надо работать, помогать всеми силами тем, кто ищет истину. У нас, в
России, работают пока очень немногие. Громадное большинство той
интеллигенции, какую я знаю, ничего не ищет, ничего не делает и к труду
пока не способно. Называют себя интеллигенцией, а прислуге говорят "ты", с
мужиками обращаются как с животными, учатся плохо, серьезно ничего не
читают, ровно ничего не делают, о науках только говорят, в искусстве
понимают мало. Все серьезны, у всех строгие лица, все говорят только о
важном, философствуют, а между тем у всех на глазах рабочие едят
отвратительно, спят без подушек, по тридцати, по сорока в одной комнате,
везде клопы, смрад, сырость, нравственная нечистота... И, очевидно, все
хорошие разговоры у нас для того только, чтобы отвести глаза себе и
другим.
|